Копюшон – Аэробус
Первый Куплет:
Если мне нечего сказать, значит, не так все плохо.
Если мне не с кем помолчать, то я, наверно, умер.
Если печаль живет в сердцах, значит, оно так надо,
Каждый второй прохожий щас бросает сердце в урну.
Я не могу забыть, что я стал приведением суток,
Глупые птицы сядут вниз, чтобы морозить лапы.
Нам Бог с тобой не разрешит взлететь, как стая уток,
Но я хотел бы, как они, крылом касаться неба.
А, может, ветер против нас или, напротив, хочет,
Чтоб семимильными шагами я истер в кровь почву.
Я так богат на низкий грех и потому все порчу,
Вот почему мои глаза бесследно тонут в строчках.
Я под листами вижу жизнь, столько летят так быстро,
Пестрыми кадрами в ответ изобретая грусть.
Я не хочу больше иметь контракт с поганой злостью,
Я не хотел бы улететь, зная, что не вернусь.
Если сегодня пойдет дождь, я его сразу встречу.
Если сегодня светит солнце, оно встретит нас.
Между людьми и серым небом есть дефекты речи,
Между тобой и мной есть место нерешенных фраз.
Не закрывай сегодня на замок, промок, и дома,
Я наливаю суп в тарелку и валюсь в кровать.
Я не люблю рыбалку, пап, быть рыбой тоже больно.
Легко, наверно, только тем, кому не умирать.
И мне не стыдно говорить о своих чувствах громко,
Стыдно скрывать себя от них, но выдавать другим.
А моя музыка всегда – это бег по иголкам,
Если ты слышал ее раз – не отдавай другим.
Припев: [х2]
Я думал, птицы видят жизнь, рыбы имеют голос.
Край дождевой полоски делят фильм на "за" и "против".
Я оказался просто псих с билетом в аэробус,
А музыка мне стала всем, как страшный допинг.
Второй Куплет:
Я смог осилить только трек без матершины, сорри.
Рваные мышцы ищут след, чтобы включить нам свет.
Я не хочу, но подсыпаю вечно в рану совесть.
Я сочиняю много слов, но не даю ответ.
Нас всех коснулась эта жизнь звонким ударом гонга,
А ангелов среди людей я не встречал, так точно.
Ангелы есть возле людей, я не ищу их больше,
А лишний взгляд на небеса лишь ставит многоточие.
Но а вокруг десятки тысяч километров ночи.
Сквозняк насилует шарнир, давит на струны грифа,
Я, глядя в потолок, считаю пыль, рисую строчки.
Мне не уснуть никак сегодня, клея мозг на рифмы.
Между утопией и счастьем бег по тонкой леске,
Между землей и небом пропасть в наших головах.
Если когда–то Бог решит, что на земле я лишний,
Пусть перерубит жизнь стамеской и поставит флаг.
Так обозначив для других, что грех сжирает душу,
Чтоб научился дикий зверь двигаться вне преград.
Я всегда рвусь вперед, карабкаюсь, хочу быть лучше.
Там, где ошибся человек, Бог оказался прав.
Припев: [х3]
Я думал, птицы видят жизнь, рыбы имеют голос.
Край дождевой полоски делят фильм на "за" и "против".
Я оказался просто псих с билетом в аэробус,
А музыка мне стала всем, как страшный допинг.
Версия для печати
Если мне нечего сказать, значит, не так все плохо.
Если мне не с кем помолчать, то я, наверно, умер.
Если печаль живет в сердцах, значит, оно так надо,
Каждый второй прохожий щас бросает сердце в урну.
Я не могу забыть, что я стал приведением суток,
Глупые птицы сядут вниз, чтобы морозить лапы.
Нам Бог с тобой не разрешит взлететь, как стая уток,
Но я хотел бы, как они, крылом касаться неба.
А, может, ветер против нас или, напротив, хочет,
Чтоб семимильными шагами я истер в кровь почву.
Я так богат на низкий грех и потому все порчу,
Вот почему мои глаза бесследно тонут в строчках.
Я под листами вижу жизнь, столько летят так быстро,
Пестрыми кадрами в ответ изобретая грусть.
Я не хочу больше иметь контракт с поганой злостью,
Я не хотел бы улететь, зная, что не вернусь.
Если сегодня пойдет дождь, я его сразу встречу.
Если сегодня светит солнце, оно встретит нас.
Между людьми и серым небом есть дефекты речи,
Между тобой и мной есть место нерешенных фраз.
Не закрывай сегодня на замок, промок, и дома,
Я наливаю суп в тарелку и валюсь в кровать.
Я не люблю рыбалку, пап, быть рыбой тоже больно.
Легко, наверно, только тем, кому не умирать.
И мне не стыдно говорить о своих чувствах громко,
Стыдно скрывать себя от них, но выдавать другим.
А моя музыка всегда – это бег по иголкам,
Если ты слышал ее раз – не отдавай другим.
Припев: [х2]
Я думал, птицы видят жизнь, рыбы имеют голос.
Край дождевой полоски делят фильм на "за" и "против".
Я оказался просто псих с билетом в аэробус,
А музыка мне стала всем, как страшный допинг.
Второй Куплет:
Я смог осилить только трек без матершины, сорри.
Рваные мышцы ищут след, чтобы включить нам свет.
Я не хочу, но подсыпаю вечно в рану совесть.
Я сочиняю много слов, но не даю ответ.
Нас всех коснулась эта жизнь звонким ударом гонга,
А ангелов среди людей я не встречал, так точно.
Ангелы есть возле людей, я не ищу их больше,
А лишний взгляд на небеса лишь ставит многоточие.
Но а вокруг десятки тысяч километров ночи.
Сквозняк насилует шарнир, давит на струны грифа,
Я, глядя в потолок, считаю пыль, рисую строчки.
Мне не уснуть никак сегодня, клея мозг на рифмы.
Между утопией и счастьем бег по тонкой леске,
Между землей и небом пропасть в наших головах.
Если когда–то Бог решит, что на земле я лишний,
Пусть перерубит жизнь стамеской и поставит флаг.
Так обозначив для других, что грех сжирает душу,
Чтоб научился дикий зверь двигаться вне преград.
Я всегда рвусь вперед, карабкаюсь, хочу быть лучше.
Там, где ошибся человек, Бог оказался прав.
Припев: [х3]
Я думал, птицы видят жизнь, рыбы имеют голос.
Край дождевой полоски делят фильм на "за" и "против".
Я оказался просто псих с билетом в аэробус,
А музыка мне стала всем, как страшный допинг.
Версия для печати
Ещё тексты песен