Gillia - Обреченный ультиматум
[интро]
"СТОЯ НА КРАЮ КРЫШИ 14-ЭТАЖНОГО ДОМА, 24-ЛЕТНЯЯ ЖЕНЩИНА УГРОЖАЛА СТОЛКНУТЬ ВНИЗ СВОИХ ДВУХ- ИЧЕТЫРЕХЛЕТНЕГО МАЛЫШЕЙ, ЕСЛИ ЕЕ МУЖА... НЕ ВЫПУСТЯТ ИЗ ТЮРЬМЫ" Это был обреченный ультимутум...
[1 куплет]
Все тогда слышали это, видели это.
Все эти толпы зевак, играющие роль зрителей
Очередного шоу, рисованного по их заказу,
Запракинув головы, наблюдали, как за клоунами
В цирке, которые как по натянутой дорожке
Качаются из стороны в сторону.
Все так и было, но не застрахованы их жизни,
Стопы скользили, ведь канаты словно в мыле были...
Десятки автомобилей остановились,
Водители не выходя из машин с шутками и криками,
Типа "Чего ждешь?!" сидели и ждали,
Стрелок часов слушая тиканье...
Последние минуты, не вникая в суть жизней,
Что могут незамеченными промелькнуть мимо.
Мимо мира, что позволяет им уснуть,
Мило, жертвы неподвластной силы.
Еще вчера здесь пусто было...
А сейчас? Улица вымощена скупостью
И жаждой крови, дикой, необузданной.
Как-будто бы игрой казалось это им.
Здесь каждый клочек воздуха казался пропитанным
Звериной жаждой.
Только жажда... к остальному народ был глух.
И не многие слышали тогда стук
Сердец двУХ маленьких мальчиков,
Их взгляды где испУГ был виден
Не смотря на промежУток между нами,
Что был велик. И мне казался глУП мир:
Судьба, провидение, прочая ерунда
Пустой тогда казались мне.
Эти дети словно блаженный свет во тьме,
Погреблены в этом чудесном сне...
Они не понимали почему их мама делает это:
Держит их крепко, сжимая им руки.
Сильные крики давили на уши.
Словно все друг у друга что-то просили,
Но друг-друга не слушая...
Слезы детей сверху, каплей дождя к низу
Зализывая рану, что в воздухе зависла...
Их мама кричала беспристанно, повторяя ультиматум
Обреченный к сожалению изначально...
Момент невозвращения пройден и дальше только хуже
Только ниже... все тише только крики лишь
И монологи о муже... прошедшем Афганистан...
Опасные места... который никем стал...
И без него она никто и днями
С мыслями о нем семья как на заклании...
Но я закрыл глаза и услышал как стоя
На краю крыши двое детей невинных дышат
А всем плевать, ведь это шоу очередное...
Кому-то может слегка надоевшее, смешное...
Но был и тот кто об этом не знал пока
И для него это стало последней болью...
В тюрьме было сыро в тюрьме было пусто
От чувств свободно... В тюрьме
Он просто продолжал думать о свей семье...
[2 куплет]
Второй месяц в заключении:
"Как там жена и как дети?" Не ответит никто.
И время как стеклянная река смерти
Наполняет белым песком бездонный бокал.
Хотел жить праведно, оказалось просто траншеи копал.
Одиночное заключение располагает к размышлениям,
Но он мог только лишь вспоминать,
Переберая памятью каждый вздох
Своих детей, и скрежет прошедших дней,
Из-за которых он в этой камере теперь.
Ради добра и мира ведь пошел в окопы на войну,
Теперь в оковах... Словно виновный... В плену,
Своей страны... и этой серой камеры стены
Топтали мораль на которой росло его поколение...
Пошел за родину вроде-бы... достойный сын отца
Берлин или Афганистан какая разница?
Мораль одна и здесь ее замученный финал...
Прокуручивая злосчастный день он это вспоминал...
И вот, в тот день, неблагоприятных сведений
Обстоятельств провидение оказалось не на его стороне.
Просто судьба в плохом настроении.
Устроила ловушку - двух разных сюжетных линий сплетение.
В один миг сошлись выстрел и крик в такт боли пик
Как, он мертв? Да. И тут-же мир притих...
Ведь стерта контура грань, не видно
Где свои, а где враги, лишь серые очертания...
И ночью снайпер берет жертву на сигартеу,
Как маяк, по желтому цвету он видит цель эту
И стреляет... Если зона чужая, то по-любому
Своих здесь нету. А если есть?
Если есть, то и камера готова и срок приличный тоже уготован.
Жизнь новая, на прежнюю не похожая.
Тут идеальное место под солнцем, но в грязи,
Где затухают эмоции, это невыразить.
Раз и на всегда, глаз искра гаснет
В этой тупой беспомощной революции власти,
И это не фантастика мы падаем в пропасть...
Мы падаем ниже и ниже в открытую пасть...
[аутро]
Серые стены камеры такие шершавые, как облака над нами
Неправда ли? Такие мысли усталые...
Что к ним нельзя прикасаться. Без риска пораниться.
Мы не хотим ран, значит нужно опасаться.
Небольшое оконце, где лишь тени от солнца, под потолком
Но он не хочет туда смотреть, ведь не знает толком. Там что, закон?
В правой руке - истина, в левой - справедливость...
Скорее мистика, вымысел, фокусы. Остается лишь локти кусать.
Если стремишься к благу, а получаешь срок.
Веселая игра. Начинай новую жизнь, не забудть сказать "стоп".
Безответно все. "Как это мило" Сарказма тени
Отбрасывают сомнительный свет На счастливые мгновения, которых нет.
Правительство пытается изображать Государственного бога.
Но эту роль им не по зубам сыграть
И даже Бог хотел бы это остановить
Жаль только, что мы успели Его убить...
Версия для печати
"СТОЯ НА КРАЮ КРЫШИ 14-ЭТАЖНОГО ДОМА, 24-ЛЕТНЯЯ ЖЕНЩИНА УГРОЖАЛА СТОЛКНУТЬ ВНИЗ СВОИХ ДВУХ- ИЧЕТЫРЕХЛЕТНЕГО МАЛЫШЕЙ, ЕСЛИ ЕЕ МУЖА... НЕ ВЫПУСТЯТ ИЗ ТЮРЬМЫ" Это был обреченный ультимутум...
[1 куплет]
Все тогда слышали это, видели это.
Все эти толпы зевак, играющие роль зрителей
Очередного шоу, рисованного по их заказу,
Запракинув головы, наблюдали, как за клоунами
В цирке, которые как по натянутой дорожке
Качаются из стороны в сторону.
Все так и было, но не застрахованы их жизни,
Стопы скользили, ведь канаты словно в мыле были...
Десятки автомобилей остановились,
Водители не выходя из машин с шутками и криками,
Типа "Чего ждешь?!" сидели и ждали,
Стрелок часов слушая тиканье...
Последние минуты, не вникая в суть жизней,
Что могут незамеченными промелькнуть мимо.
Мимо мира, что позволяет им уснуть,
Мило, жертвы неподвластной силы.
Еще вчера здесь пусто было...
А сейчас? Улица вымощена скупостью
И жаждой крови, дикой, необузданной.
Как-будто бы игрой казалось это им.
Здесь каждый клочек воздуха казался пропитанным
Звериной жаждой.
Только жажда... к остальному народ был глух.
И не многие слышали тогда стук
Сердец двУХ маленьких мальчиков,
Их взгляды где испУГ был виден
Не смотря на промежУток между нами,
Что был велик. И мне казался глУП мир:
Судьба, провидение, прочая ерунда
Пустой тогда казались мне.
Эти дети словно блаженный свет во тьме,
Погреблены в этом чудесном сне...
Они не понимали почему их мама делает это:
Держит их крепко, сжимая им руки.
Сильные крики давили на уши.
Словно все друг у друга что-то просили,
Но друг-друга не слушая...
Слезы детей сверху, каплей дождя к низу
Зализывая рану, что в воздухе зависла...
Их мама кричала беспристанно, повторяя ультиматум
Обреченный к сожалению изначально...
Момент невозвращения пройден и дальше только хуже
Только ниже... все тише только крики лишь
И монологи о муже... прошедшем Афганистан...
Опасные места... который никем стал...
И без него она никто и днями
С мыслями о нем семья как на заклании...
Но я закрыл глаза и услышал как стоя
На краю крыши двое детей невинных дышат
А всем плевать, ведь это шоу очередное...
Кому-то может слегка надоевшее, смешное...
Но был и тот кто об этом не знал пока
И для него это стало последней болью...
В тюрьме было сыро в тюрьме было пусто
От чувств свободно... В тюрьме
Он просто продолжал думать о свей семье...
[2 куплет]
Второй месяц в заключении:
"Как там жена и как дети?" Не ответит никто.
И время как стеклянная река смерти
Наполняет белым песком бездонный бокал.
Хотел жить праведно, оказалось просто траншеи копал.
Одиночное заключение располагает к размышлениям,
Но он мог только лишь вспоминать,
Переберая памятью каждый вздох
Своих детей, и скрежет прошедших дней,
Из-за которых он в этой камере теперь.
Ради добра и мира ведь пошел в окопы на войну,
Теперь в оковах... Словно виновный... В плену,
Своей страны... и этой серой камеры стены
Топтали мораль на которой росло его поколение...
Пошел за родину вроде-бы... достойный сын отца
Берлин или Афганистан какая разница?
Мораль одна и здесь ее замученный финал...
Прокуручивая злосчастный день он это вспоминал...
И вот, в тот день, неблагоприятных сведений
Обстоятельств провидение оказалось не на его стороне.
Просто судьба в плохом настроении.
Устроила ловушку - двух разных сюжетных линий сплетение.
В один миг сошлись выстрел и крик в такт боли пик
Как, он мертв? Да. И тут-же мир притих...
Ведь стерта контура грань, не видно
Где свои, а где враги, лишь серые очертания...
И ночью снайпер берет жертву на сигартеу,
Как маяк, по желтому цвету он видит цель эту
И стреляет... Если зона чужая, то по-любому
Своих здесь нету. А если есть?
Если есть, то и камера готова и срок приличный тоже уготован.
Жизнь новая, на прежнюю не похожая.
Тут идеальное место под солнцем, но в грязи,
Где затухают эмоции, это невыразить.
Раз и на всегда, глаз искра гаснет
В этой тупой беспомощной революции власти,
И это не фантастика мы падаем в пропасть...
Мы падаем ниже и ниже в открытую пасть...
[аутро]
Серые стены камеры такие шершавые, как облака над нами
Неправда ли? Такие мысли усталые...
Что к ним нельзя прикасаться. Без риска пораниться.
Мы не хотим ран, значит нужно опасаться.
Небольшое оконце, где лишь тени от солнца, под потолком
Но он не хочет туда смотреть, ведь не знает толком. Там что, закон?
В правой руке - истина, в левой - справедливость...
Скорее мистика, вымысел, фокусы. Остается лишь локти кусать.
Если стремишься к благу, а получаешь срок.
Веселая игра. Начинай новую жизнь, не забудть сказать "стоп".
Безответно все. "Как это мило" Сарказма тени
Отбрасывают сомнительный свет На счастливые мгновения, которых нет.
Правительство пытается изображать Государственного бога.
Но эту роль им не по зубам сыграть
И даже Бог хотел бы это остановить
Жаль только, что мы успели Его убить...
Версия для печати
Ещё тексты песен